Иосиф Бродский
Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке,
жил у моря, играл в рулетку,
обедал черт знает с кем во фраке.
+
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал черной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешел на шепот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
Всеволод Емелин
РИМЕЙК
И я тоже входил вместо дикого зверя в клетку,
Загоняли меня, как макаку, менты в обезьянник,
В подмосковной крапиве тянул землемера рулетку
И уже с восемнадцати лет разучился блевать по пьяни.
+
Набивал коноплей мятые гильзы "Памира",
Заливали врачи в мою кровь океан физраствора,
На подпольных тусовках сидел с улыбкой дебила,
Из недавших мне можно составить город.
Изучал по книжкам проблемы пола,
Шлифовал ступени святого храма,
И страшнее глюков от циклодола
Видел только глюки от паркопана.
Ел таежный снег в бурых пятнах нефти,
Вел неравный бой с материнским гнетом,
И дрочил в общественном туалете
На рекламу белья в каталоге "ОТТО".
Забивался в чужие подъезды на ночь
До тех пор, пока не поставили коды,
И не знаю уж, как там Иосиф Саныч,
А я точно не пил лишь сухую воду.
Собрал пункты анкеты со знаком минус:
Не сидел, не служил, не имею орден.
Одевался в чужие обноски на вырост,
И лишь только ленивый не бил мне по морде.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась короткой?
В ней опущен я был и опидорасен.
Но покуда рот мой глотает водку,
Из него раздаваться будет хрип "Не согласен!"
floor_mice (aka МышЪ Харлампий)
Римейк римейка
Ты похоже входил вместо кошки в ее кювету,
ты ошибся адресом для подражанья,
эпигон не способен во след поэту
песню петь – раздается больное ржанье.
+
У «Памира» нет гильз, это плоская сигарета,
кушать желтый снег – привилегия для дебила,
подражать легко и не призовет к ответу
тот, чье тело пройдя свой путь, навсегда остыло.
Не тревожь ни себя, ни его - весь твой крик напрасен,
опускайся как хочешь, глотай хоть сухую воду,
и кичись, что опущен, но «Не согласен!»
разучиться блевать – еще не познать свободу,
не дают тебе - подрочи хоть на целый город,
напиши на лбу, на виду: «Я, увы, бездарность»,
не используй чужие стихи как повод
и другие к тебе навсегда ощутят благодарность.