Тяжелый был год. Временами просто неподъемный. Зато теперь мне никакой апокалипсис не страшен=)

С Новым годом, друзья!

---

Прошу прощения у всех, что исчезла из дневников без предупреждения. Сложная ситуация в реале — сестра болеет, я ухаживаю за ней, сижу с ее ребенком и пытаюсь как-то на жизнь и лекарства заработать, так что всё остальное пришлось на время забросить. Извините, если заставила кого-то беспокоиться обо мне.

---

©Tanya (tavlla) Там еще есть.

---

Березин рассказывает:

Профессорша была вполне бодрая и решительная дама, стремительно перемещавшаяся с конференции на конференцию. И вот, как-то уже опаздывая на свой доклад по какой-то культурной инициативе на форуме в Греции, она вспомнила, что согласно правилам хорошего тона, речь нужно начинать с приветствий на разных языках, и первым должно идти приветствие на языке принимающей страны. Типа, медамы и мосье, дамы унд херы и всё такое.
Однако время было упущено: греческим дама не владела, а спросить было некого.
И вот, уже на пару минут опаздывая на своё выступление, она на бегу заметила двери туалета в холле.
Там, под фигурками мужчины и женщины, были написаны какие-то греческие слова.
Она притормозила, и руководствуясь близостью греческого и русского алфавитов, списала название.
Дама начала свою речь с новоприобретённых слов, но зал вдруг охнул и разом рухнул с кресел.
Дело в том, что приветственными словами оказались "кабинки и писсуары".

Из комментов оттуда же:

Дочь была у врача-монголки на иглоукалывании. Доктор достаточно понятно говорила по-русски.
Дочь спросила - где она изучала русский язык? Была ли в Москве? Или - на курсах?
Ответ - Когда я приехала в Прагу и снимала квартиру с другими женщинами - я думала что учусь говорить по-чешски. Потом узнала что соседки говорили по-русски.

---

Властелин Горшочков

- Тот горшочек, который Винни-Пух подарил тебе в прошлом году - он ещё у тебя? - спросил Кролик.
- Мой... подарочек на день рождения? - встревожился Иа. - На мой настоящий день рождения? Не отдам!

- На нём что-нибудь написано? - спросил Кролик.
- Ну да, - сказал Винни-Пух. - ПРА ЗДРА ВЛЯ ХРЯ... Я не понимаю ни слова!
- Буквы наши, а язык - пчелиный, - пояснил Кролик. - Это первая строка древнего заклятия. В переводе оно означает: "Если б мишки были пчёлами..."

- Я обещал прийти за тобой к концу лета, - сказал Кролик, - и впервые в жизни не сдержал своё слово. Прости. Но меня задержали...
- Тебя, самого Кролика, задержали? - не поверил своим ушам Винни-Пух.
- Да. Я опрометчиво решил посоветоваться с Кенгой и попал в ловушку. - Кролика передёрнуло. - Она заперла меня в детской вместе с Крошкой Ру и кормила рыбьим жиром.

Чёрная тень словно бы растеклась по дороге и с сопением поползла по следу к кустам. Винни-Пух и Пятачок заледенели от ужаса.
Но тут среди деревьев замелькал свет фонаря. Путники услыхали голос Кристофера Робина. "У Мэри была овечка", - фальшиво, но старательно выводил он.
Не доползя каких-то нескольких футов до укрытия, Тигра фыркнул, подскочил, зажал уши и скачками бросился прочь.

- Конечно же, ты пойдёшь со своим другом, - рассмеялся Кролик. - Раз уж ты пробрался за ним на секретный Совет Мудрых!
- И увижу слонопотамов, и Буку, и всё остальное? - замерев от восторга, прошептал Пятачок. - Я готов! Когда?..
- Тише, - одёрнул его Винни-Пух. - Сразу никто не уходит.

- Мы попали в безвыходное положение! - воскликнул Пятачок. - Наступает ночь, а лес полон диких зверей, которые с радостью подкрепятся такими Очень Маленькими Существами, как я и Крошка Ру, ещё до того, как мы тут замёрзнем насмерть! Что нам теперь делать?!
- Я избегал этого, как мог, но другого выхода не осталось, - сказал Кролик. - Пойдём туннелями под горами. Не бойся - мы, кролики, знаем толк в туннелях.

Река безмятежно несла Искпедицию к цели. Винни-Пух, несколько раз поменявшись местами с горшочком, на котором плыл, подгрёб к зонтику Кристофера Робина, в котором сидели остальные.
- Я заметил среди волн кое-что, - начал он. - Сначала я подумал, что это шишка или палочка от нашей вчерашней игры в Пустяки. Но оно серое и большое, и, кажется, догоняет нас.
- Я всё гадал, когда ты его увидишь, - кивнул Кролик. - Это Иа. Горшочек неудержимо притягивает его.

- Не становись между Тигрой и его рыбьим жиром! - прорычал Тигра. Маслянистые капли падали с его носа. - Ни одному травоядному не суждено...
- Я не травоядное! - отчаянно крикнул Крошка Ру. - Кстати, у тебя хвост между лапами путается.

Дуб вздымался перед ними. Казалось, его вершина дымится - это пчёлы кружили у дупла.
Винни-Пух поправил привязанный к спине горшочек и примерился к нижней ветке:
- Ну, я пошёл.
- Я с тобой! - воскликнул Пятачок. - Мы прошли весь этот путь вместе, вместе его и завершим! Эх, жаль, Кролика с нами нет...
- Оно и к лучшему, - успокоил его Винни-Пух. - Не приспособлены они, кролики, для лазания. Как и поросята, кстати. Ну ладно, полезли.

Крошка Ру закопошился, безуспешно пытаясь выбраться из-под придавившего его Тигры. В глазах у него начало темнеть, и он едва услыхал радостный крик Кролика:
- Сова! Сова летит!
©Andrzej Novosiolov

---

Итак, все началось -- в духе наступающего Нового года -- с кроликов. Жила-была фирма, которая была ферма: она разводила кроликов. Ну, сами знаете, не только ценный мех, но и. Фирма продавала диетическую крольчатину в разделанном и охлажденном виде московским супермаркетам, шкурки -- меховой фабрике, и все шло прекрасно, но оставались отходы: кроличьи головы, внутренности, всякие субпродукты, опять же иногда кролики умирали своей смертью и не годились для реализации... Выбрасывать явно съедобное, пусть и не для людей, мясо было жалко, поэтому к кроликам прикупили еще и песцов.

Песцы отлично питались кроличьими останками, жирели и пушистели, -- но ведь после того как с них снимали шкурку, все равно же оставалось мясо песцов, которое тоже надо было куда-то девать?.. Кроме того, кроликоферма требовала охраны, и хозяева завели собак. Собаки ели лисятину, все равно ведь им ее долго варили в каше с овощами и витаминами. Не помню уж, какой породы были собаки, не то московские сторожевые, не то черные терьеры, но были они крупные, прожорливые, требующие дрессировки -- и дорогие. При собаках-охранниках всё равно состоял кинолог, так что у кролиководов появилась побочная статья доходов, они разводили щенков на продажу.

Но все-таки оставались отходы песцов, да и собаки иногда погибали, вошедшие во вкус хозяева решили -- с этим надо что-то делать... И завели крокодилов. Крокодилы ели всё. Шкуры крокодилов шли понятно куда, мясо -- в дорогие рестораны, а поскольку ГОСТа на крокодилятину кажется еще не существует, то проблема крокодильих субпродуктов вроде бы хозяев не очень волновала. Но я ни минуты не сомневаюсь -- если бы им понадобилось, они бы еще кого-нибудь включили в пищевую цепочку.

Потому что человек, понимаете, он царь природы. Потому что, сука, умный.

©murmele

---

осточертевшее лицо основателя Википедии прячу под кат

Эти добрые мудрые глаза самого человечного человека мне уже в кошмарах снятся, блин!

---

Наткнулась на сообщество с забавными переводными комиксами:

еще парочка

@темы: пикчи

---

Литания против срача

Я не буду вступать в сетевые срачи.
Срач — убийца разума.
Срач — это маленький стыд, влекущий за собой полную потерю лица.
Я встречусь лицом к лицу со срачем в своей френдленте.
Я позволю ему пройти мимо меня и сквозь меня.
Я не буду постить на него ссылки.
И, когда он пройдёт, я окину его путь внутренним взором.
Там, где был срач, не будет ничего.
Останусь лишь я.

©andrzejn

---

- Гарри Поттер, сэр, вы такой упрямый! Почему вы не послушались Добби, почему не вернулись домой, когда опоздали на поезд?
- Что? – подскочил Гарри, роняя учебник. – Так это ты, сукин сын, заколдовал барьер!
Добби попятился.
- Да, сэр, - печально признался он. – Добби был так огорчен, когда узнал, что вы все равно попали в Хогвартс. Добби, думал, что бладжер…
- Так, - сказал Гарри недобрым голосом. – Это тоже твоя работа? Убить меня решил, мелкий говнюк?
Добби замотал головой.
- Убить? Нет, сэр, Добби просто хотел, чтобы вы уехали домой. Вам грозит опасность! Тайная комната…
Добби осекся, когда понял, что сболтнул лишнего, и принялся биться головой о ножку кровати.
- Очень интересно, - сказал Гарри, задумчиво наблюдая за его усилиями. – Так ты обо мне… эээ… заботился?
- Да, сэр! Если бы Гарри Поттер знал, что он значит для нас, бесправных рабов! После его победы над Сами-Знаете-Кем над миром взошла новая заря! Надежда на то, что черные дни закончились.
- Вот что, оказывается, подразумевают, когда говорят о смертельной любви, - хмыкнул Поттер. – Ты можешь назвать хотя бы одну причину, по которой я не должен тебя немедленно задушить?
- Добби привык к угрозам, сэр. Дома он слышит их по пять раз на дню.
- Бедняга, - глумливо ответил Поттер. – Подумать только, и эта жалкая тварюшка называет себя эльфом. Воистину, Моргот извратил вашу сущность.
- Что? – удивился Добби.
- Где твое самоуважение? – вопрошал Гарри. – Где твоя гордость? Неужели дивные песни Лориэна замолкли, неужели рухнули чертоги Элронда, неужели не уплывают больше на Запад белые корабли Серебряной Гавани?
Добби молчал в недоумении, боязливо прижав уши.
- А Элберет Гилтониэль, - рискнул Гарри.
Ноль реакции.
- Толкиен напиздел, - огорченно сказал Поттер и отвернулся к стене.

целиком тут

---

Кто бы мог подумать...

Фантастическая японская порнография утверждает, что осьминогообразные щупальца - это огромные половые органы. Но то фантастика. А как на самом деле размножаются осьминоги?

Именно так, как это изображается в японском порно. Одна из восьми "рук" осьминога-самца ("щупальце" - неточный термин в приложении к осьминогу) - это пенис, обычно больший по размеру, чем другие руки. Его научное название - "гектокотиль". Как правило, во время спаривания самец подкрадывается к самке и исподтишка вставляет гектокотиль в отверстие на ее теле. При этом самец старается держаться от самки подальше, поскольку та может попытаться его съесть. Поэтому длина пениса имеет значение.

Кстати, первым, кто верно описал гектокотиль, был Аристотель. Но его описанию долгое время не верили, пока гектокотиль не был заново открыт в XIX веке.

©Trivia-блог Бориса Иванова

---

Эээ. Мне одной кажется, что писательница Петрушевская написала косноязычную чушь?

Пушкин был великий поэт и несчастливый человек с предначертанной судьбой быть рано убитым.
Он это узнал еще в ранней молодости, в ссылке.
Один грек-предсказатель вывез его в лунную ночь в поле и, спросив день и час его рождения и сделав заклинания, сказал ему, что, скорее всего, он примет смерть от «белого человека». Или от белой лошади.

Это учебник, типа. Давайте, давайте деткам со школы рассказывать про предсказания и заклинания как про свершившиеся факты.

Вопрос к филологам — а не должно тут быть "был великим поэтом и несчастливым человеком", а?

Еще цитата:

Над судьбой Пушкина остается только плакать – если бы мы не знали, какой светлый, прекрасный, неземной мир он оставил нам в своих книгах. И сколько смешного, умного и назидательного – даже пророческого – этот гений успел сказать. И как сам он бывал счастлив, закончив очередную работу, счастлив до того, что бил себя по коленке и смеялся: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»

О, вспомнила, что мне это напоминает. Рассказы про дедушку Ленина в моем первом классе. Такой же сюсюкающий стиль, рассчитанный на малолетних дебилов.

@настроение: ур-р-роды

---

А-а-а-а!

Зашли в "Идею" рядом с домом. Взяли одно, другое... Проходим мимо полки с разными паштетами.
А там такие паштеты продаются, знаете, в пластиковых коробочках. Прямоугольные такие коробочки разных цветов, с крышечкой.
Муж говорит:
- Знаешь, что мне эти коробочки напоминают?
- Что? - спрашиваю я, не чуя подвоха.
Муж берёт одну такую коробочку чёрного цвета в обе руки, держит её на уровне живота, печально опускает глаза вниз - ни дать ни взять, лютеранский пастор, - и трагическим голосом произносит:
- Сегодня от нас ушёл наш маленький друг, наш любимый хомячок...
Ссскотина. Я минут сорок не могла успокоиться, так и выползла из магазина, сложившись пополам и вытирая слёзы рукавом. А этот гад даже не улыбнулся ни разу. Шёл себе с непроницаемым лицом и делал вид, что впервые видит эту психическую. Представляете, как на меня смотрели кассиры и посетители магазина?
Пятый десяток мужику, да.
Теперь из-за этого паразита я никогда больше не смогу есть паштет.

©Вита (yapritopala)

---

Черт, я знаю этого быка.

Дружеские беседы
(из серии "Как это было на самом деле")
— И вот тогда Зевс-Тучегонитель своим громозвонным гласом молвил мне благосклонно... слушай, да не тяни ты так! — взмолился Критский бык и упёрся копытами в землю. — У меня уже голова болит!
— У меня сильнее болит! — огрызнулся Геракл и с силой дёрнул быка за рог. Мощные копыта пропахали в земле две глубокие борозды, но дальше дело не пошло: бык стоял как вкопанный.
— Идём!
— Отпусти — пойду!
— Замолчишь — отпущу!
— Неблагодарный! — возмутился бык. — Я его всю дорогу развлекаю, а он мне рот затыкает вместо того, чтобы поблагодарить.
— Ещё и благодарить! — зарычал Геракл. Волосы на его груди и руках встали дыбом. — Я всю дорогу прошу тебя заткнуться, а из тебя — как из фонтана...
— Ну и ладно, ну и не буду ничего рассказывать, — пробурчал бык, резким движением вырвал рог из руки Геракла и отвернулся.
— Точно не будешь? — подозрительно прищурился Геракл.
— Не за-слу-жил, — по слогам отчеканил бык.
Геракл вздохнул с облегчением, обвязал вокруг бычьей шеи тонкий кожаный поясок и слегка подёргал:
— Идём. Порт уже близко.
— Ну, идём так идём, — вздохнул бык и поплёлся за Гераклом.
Некоторое время они действительно шли молча. Геракл однажды даже оглянулся, не веря своему счастью, — но бык лишь громко сопел.
Постепенно в сопении начали различаться слова.
— Идёт он... вот точно говорят: сила есть — ума не надо... ему что, он дёрнул, а мне потом с головной болью через половину Эллады переться... тебя бы так за рога тянули, как меня... — всё громче и громче бубнил бык.
— Нет у меня рогов! — не выдержал Геракл.
— С таким характером — обязательно будут! — съехидничал бык и показал язык спине героя.
Геракл остановился и долгое время смотрел быку в глаза. В конце концов тот почувствовал себя как-то неуютно и опустил голову. Геракл сплюнул в пыль и опять дёрнул за ремешок.
Через десяток стадий из-за спины Геракла послышался вкрадчивый голос:
— А я тебе рассказывал, какая мягкая попка была у Европы, когда я её перевозил через...
— Рассказывал! — рявкнул Геракл.
— А о том, как меня Посейдон из моря...
— Тоже! Уже раз десять!
— Зато, наверное, не рассказывал, какие у Пасифаи были...
Геракл мученически закатил глаза и ухватил быка за рог.

— Какое красивое животное! — громко восторгался Эврисфей и гладил быка по переносице. — Ну как ты мог его обижать, Геракл? Он же такая лапочка!
Ноздри героя раздулись, но он ухитрился ничего не ответить.
Разомлевший бык кротко моргал белёсыми ресничками и жмурился.
— Ты будешь моим самым лучшим другом, — пообещал Эврисфей, скармливая быку очередной финик. — Я буду о тебе заботиться, буду кормить, поить, купать, а между делом развлекать тебя самыми интересными рассказами. Вот, например, слыхал ли ты, как я родился? О-о, это захватывающее и поучительное повествование, так что слушай внимательно. Сама великая Гера, что видит со снежной вершины Олимпа все горы и долы Эллады, что правит богами по праву, в тот день отдала приказанье Эйлитии, родов богине...
Царедворцы с жалостью глядели на быка. Геракл привычно сгорбился, попятился и скрылся за спинами воинов из дворцовой охраны.

Из энциклопедических источников:
...и затем отпустил на свободу...
...чудесное животное, обуреваемое бешенством, понеслось через весь Пелопоннес: пересекло область Спарты и всю Аркадию, затем, преодолев Истм, прибыло в Аттику к Марафону и стало опустошать поля местных жителей...

©Олег Пелипейченко

---

Офигительно интересная статья!

Нелингвисту понять всю глобальность этого умозаключения довольно трудно. Но если Асиновский прав, нам грозит что-то вроде грамматической революции. Русский относится к синтетическим языкам, где значение и грамматическая форма выражены в пределах одного слова. Однако, изучая письменную речь последних десятилетий, специалисты всерьез опасались, что русский движется в сторону аналитизма, то есть стремится разделить грамматическое и лексическое значения.

Работы Асиновского и его коллег приводят к совсем другому выводу: русский язык в его устной форме постепенно становится изолирующим, то есть сокращает смысл слова до одного корня. Самый изученный изолирующий язык — китайский. Там все смыслы выражаются ничем не отягощенными корнями. Например, если я представлюсь незнакомому человеку, правильная синтетическая русская фраза может звучать примерно так: «Меня зовут Ольга, я работаю в “Русском репортере”». Если бы оказались правы «аналитики», мне бы пришлось представляться примерно так: «Мое имя есть Ольга, я являюсь сотрудником редакции журнала “Русский репортер”». Но в реальной жизни я говорю так же, как и все журналисты в России: «Ольга. “Русский репортер”». Именно так и говорят китайцы.

Во внутреннем дворике филфака Санкт-Петербургского университета на крылечке лежит небольшой бегемот. Табличка гласит, что, если девушка потрет его правое ухо, в ее личной жизни все сложится хорошо. Левое ухо — для молодых людей. Одно бронзовое ухо бегемота натерто до блеска. На бегу не успеваю заметить какое.

Кроме бегемота во дворике стоят Иосиф Бродский и Лев Щерба. Первый — поэт и нобелевский лауреат, второй — лингвист, автор знаменитой глокой куздры, которая штеко будланула бокра. Оба бронзовые. Мы с Анастасией Рыко, еще не бронзовые, стоим рядом с Щербой. Я верчу в руках диктофон.

— Эта машинка вам хорошо известна, — заигрываю я с кандидатом филологических наук, чей предмет исследований составляет устная русская речь.

— О да! — кивает она.

Если бы у научных проектов были свои символы, то у проекта «Один речевой день», запущенного три года назад в стенах питерского универа, им стал бы диктофон.

Диктофон на шею

Технология кажется простой. На шею добровольцам — по-научному информантам — вешают диктофон, который записывает всю речевую продукцию, производимую человеком и его собеседниками за сутки. Проснулся — что-то буркнул жене, поехал на работу — поздоровался, обсудил с коллегами сплетни — машинка фиксирует все.

Чтобы все было по-честному, речь должна быть максимально естественной. Главное — пресечь все попытки участников эксперимента как-то подыграть ученым. Для этого соблюдалась технология, похожая на ту, что применяют при тестировании новых лекарств. Во-первых, полная анонимность, когда сами исследователи не знают, как зовут информантов. Во-вторых, диктофон и инструкции передает только тот ученый, который не участвует в исследовании и гарантирует, что сам не будет работать с полученными записями.

На сегодня записано 40 информантов — несколько сотен часов устной речи. Пока расшифровано только 40 часов, по часу от каждого. Уж больно трудоемкий процесс. На расшифровку и разнообразную разметку одной минуты записи у эксперта уходит примерно час работы. Анализируется все сверху донизу: звучание, грамматика, лексика, строение фразы.

С русского на папуасский

Ничего подобного отечественная лингвистика за несколько столетий своего существования не знала. До сих пор всевозможные нормативные описания языка строились на основе письменных текстов, а звуковой стороной языка занималась исключительно фонетика. Возникает законный вопрос: зачем вообще исследовать устную бытовую речь?

Представим такую ситуацию. Вы прилетели к инопланетянам, говорящим, естественно, по-инопланетянски. Что делать? Фантасты хором предлагают нажать кнопочку на скафандре — и пожалуйста, полное взаимопонимание достигнуто. На месте инопланетян, разумеется, могут быть и французы, и англичане, и носители языка суахили. Для письменной речи такая кнопочка уже существует: электронные переводчики встроены и в Google,и в Яндекс. А вот с живой устной речью пока никакая машина справиться не может.

Конечно, и фантастика может стать реальностью, но с одним условием: для начала надо разобраться, что такое устная речь и чем она отличается от письменной.

— После того как Кирилл и Мефодий тысячу лет тому назад создали славянскую азбуку, язык очень сильно изменился, — говорит автор и главный идеолог проекта, доктор филологических наук Александр Асиновский. — Изменилась его фонетическая природа. Мы сохраняем традиции письменности, но говорим как в известной английской поговорке: «Пишем “Манчестер” — читаем “Ливерпуль”».

— Вы хотите сказать, что речевая практика строится по иным грамматическим схемам, чем речь письменная?

— Я осмелюсь предположить, что по другим. Мы еще в самом начале пути. Еще год назад я вообще не знал, какой у современного человека словарный запас. Не тот, который в словарях записан, а тот, которым мы реально пользуемся.

Слово «реально» — повседневный кошмар питерских лингвистов. То, с чем им приходится иметь дело в проекте «Один речевой день», обнаруживает чудовищную истину: мы говорим не по тем законам, которые описаны в классических учебниках.

Вот кусочек расшифровки: «здрасть / отдел кадров уже закрыт? ага / сёння же пятница / они... они-и... до полтретьего / а то и... до двух // они же почти без обеда работают // я грю / кадры почти без обеда работают / поэтому щас они закрыты / пятница же… ну... хошь ночуй / хошь уезжай». Можете ли вы с точностью сказать, что понимаете, о чем здесь речь? Зато какой материал для словаря редуцированных форм русской речи! Все эти «здрасть», «сёння» и «грю» так выразительны, как будто их произносят с театральных подмостков. Но это совсем не театр, это наша жизнь.

О том, что устная речь отличается от письменной, догадывались уже давно. Тот самый академик Щерба, рядом с которым мы сейчас стоим, еще в начале XXвека утверждал: если мы начнем изучать устную русскую речь, мы получим другой язык.

— В этом подходе есть правда, — соглашается Асиновский, — приходится отказываться буквально от всего, чему тебя учили. Филология вообще достаточно традиционная наука. Но наша эмпирика постоянно выбивает почву из-под ног. У нас работают люди, которым интересно добывать новые знания, а не пребывать в ситуации защищенного цехового профессионализма.

Анастасия Рыко как раз из тех, кто не боится нового знания.

— Понимаете, результаты расшифровок напоминают хаос. Практически все традиционные единицы, с которыми мы, лингвисты, привыкли иметь дело, совершенно не работают: ни фонемы, ни морфемы, ни предложения. Ничего этого нет! Мы приходим к полной деструкции всех известных моделей, в рамках которых вообще можно что-то описывать. Наша задача — попытаться создать некоторую новую модель.

Лев Щерба строго косится на Анастасию, но та полна энтузиазма.

— Мы пытаемся описать звучащую речь как неизвестный нам язык. Вот допустим, мы приехали к папуасам, они говорят на каком-то языке, и мы слышим некий звуковой поток. Собственно говоря, это опыт полевой лингвистики. Мы изучаем звуковой поток.

Окончание, где ты?

Звуковой поток похож на Ниагарский водопад. Современные технические средства вроде голландской программы Praatпозволяют звук не только услышать, но и увидеть. Лохматая дорожка на экране — осциллограмма того, как мы говорим. С ее помощью можно, например, посчитать длительность и отследить качество произносимого звука. На слух это уловить почти невозможно. Если, конечно, вы слушаете не Юрия Левитана, говорящего в микрофон свое знаменитое «ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО». Но попробуйте сказать быстро фразу: «Молоко сегодня вкусное». А теперь попытайтесь определить, что вы произнесли вместо орфографических «о» и «е»? Да черта с два! А с программой — пожалуйста.

— Вообще-то эталонным для любого языка считается так называемый полный тип произнесения, — объясняет профессор Асиновский. — ВОТ КОГДА Я С ВАМИ СЕЙЧАС ГОВОРЮ — медленно, с паузами, четко артикулируя все слова, — это и есть полный тип. В нем можно легко найти любую фонему, и эта фонема будет соотнесена с определенной частью слова, то есть с той грамматикой, что в учебниках прописана. Но в нашем материале ничего подобного нет вообще.

Наш язык предполагает, что слово кроме корня состоит из целой кучи морфем — разнообразных суффиксов, приставок, окончаний. Слушая Левитана, мы можем точно сказать, из каких морфем состоит и в какой форме употреблено то или иное слово. И падежи, и роды, и числа, и прочее грамматическое богатство в его исполнении отлично слышно.

Однако результаты фонетического анализа доктора Асиновского и его группы обнаруживают, что до Левитана нам, мягко говоря, далеко. Вместо суффиксов и префиксов в живой устной речи — каша из сильно редуцированных, то есть ослабленных до неузнаваемости звуков, которая только намекает на присутствие здесь некой классической морфемы.

— Вот, к примеру, фраза из спонтанного монолога: «Я запомнил ее на всю оставшуюся жизнь», — с академическим достоинством продолжает Асиновский. — Возьмем из нее кусочек — «всю оставшуюся». Обнаруживается, что конец первого слова сливается с началом второго и вместо идеального сочетания двух гласных «у а» слышен однородный гласный, что-то вроде «ё». Если фрагмент вырезать и дать прослушать, у вас и сомнений никаких не возникнет: это «ё». И гласный на стыке слов довольно короткий. А там ведь и словесное, и фразовое ударение! По классике там должно быть не меньше 200 миллисекунд звучания и, конечно же, неоднородный гласный. Должно быть. Но этого нет, причем нет сплошняком!

Профессор Асиновский уже растерял свою академическую величественность и говорит яростно и страстно. У всех сорока информантов все стыки слов звучат совершенно одинаково. Причем неважно, сколько гласных сталкивается на границах слов: две — так две, четыре — так четыре. Все равно на месте их столкновения будет звучать некий невнятный гласный длительностью примерно 100 миллисекунд. И где тут, позвольте спросить, окончание или суффикс?

Исчезает и различение безударных гласных. Все стянуто в нечто короткое и однородное. Например, осциллограмма четко показывает, что различий между окончаниями в словах «рыжий» и «каждую» в естественной речи просто нет. О грамматических формах того и другого мы просто догадываемся.

Редукции, то есть ослаблению, подвергаются не только гласные. Согласный звук «j» (что-то вроде «й» в окончаниях прилагательных типа «синий», «синяя», похоже, и вовсе безвозвратно исчез. Та же участь постигла и предлоги, и сложные составные суффиксы. Во фрагментах типа «который у них» нет ни окончания «ый», ни предлога «у». А в слове «обворовывал» на месте сложной комбинации суффиксов «ов», «ыв» и «а» слышится невнятное «ав» непонятного происхождения.

Китайский акцент

Число грамматических форм, используемых в устной речи, сведено к довольно смешному минимуму. Наиболее употребителен именительный падеж. Присутствуют еще родительный и винительный. К примеру, по статистике на тридцать употреблений «человек» приходится только одно «человеком». А формы множественного числа творительного падежа вообще услышишь в редчайших случаях.

Из глагольных форм чаще всего встречается прошедшее время типа «говорил» и «говорила». А уж всякие там причастия, деепричастия, сложные будущие времена и прочая великая грамматика используются гомеопатически мало.

— Понимаете, что получается?! — со страстью восклицает Асиновский. — Когда мы пытаемся найти в естественной речи флексии, мы ищем то, чего нет. Для того чтобы понять, какие там фонемы, нам сначала нужно понять, что сказано. Понимаете? Сначала понять, а потом найти фонемы. Тогда у нас и части слова появятся, и звуки правильные. Но они появятся потом. А сначала нужно понять. О чем это говорит? — риторически вопрошает он.

Я что-то мычу в ответ. Асиновский машет рукой и чеканным голосом первооткрывателя отвечает сам:

— Это говорит о том, что в естественной русской речи грамматические значения с помощью окончаний и суффиксов больше не реализуются! Ну реально нет этих самых флексий, они в природе не встречаются. Их невозможно услышать, их невозможно вычленить.

Нелингвисту понять всю глобальность этого умозаключения довольно трудно. Но если Асиновский прав, нам грозит что-то вроде грамматической революции. Русский относится к синтетическим языкам, где значение и грамматическая форма выражены в пределах одного слова. Однако, изучая письменную речь последних десятилетий, специалисты всерьез опасались, что русский движется в сторону аналитизма, то есть стремится разделить грамматическое и лексическое значения.

Работы Асиновского и его коллег приводят к совсем другому выводу: русский язык в его устной форме постепенно становится изолирующим, то есть сокращает смысл слова до одного корня. Самый изученный изолирующий язык — китайский. Там все смыслы выражаются ничем не отягощенными корнями. Например, если я представлюсь незнакомому человеку, правильная синтетическая русская фраза может звучать примерно так: «Меня зовут Ольга, я работаю в “Русском репортере”». Если бы оказались правы «аналитики», мне бы пришлось представляться примерно так: «Мое имя есть Ольга, я являюсь сотрудником редакции журнала “Русский репортер”». Но в реальной жизни я говорю так же, как и все журналисты в России: «Ольга. “Русский репортер”». Именно так и говорят китайцы.

Самые частые слова

В аудитории, где мне обещали показать результаты расшифровок, скачут шестилетние мальчонка и девчонка.

— Здравствуйте, — важно говорит мальчонка, — я Тимофей Сергеевич.

— А я Надежда Григорьевна, — смущается девочка.

— Мы играем в суд, пожалуйста, вы нам не мешайте, — строго велит Тимофей Сергеевич.

— Тут у нас детский проект, — шепотом сообщают Анастасия Рыко и Татьяна Шерстинова, тоже кандидат филологических наук, работающий над проектом «Один речевой день». Мы удаляемся в уголок и возвращаемся к взрослой теме.

— Понимаете, — начинает объяснять Татьяна, — есть слова, которые, как нам кажется, мы постоянно используем. А на самом деле мы их вообще не употребляем. А вместо них говорим «вот», «блин» или что-то подобное.

Частотный словарь естественного русского языка при современной технике делается довольно просто: из расшифрованных текстов выбираются все слова и ранжируются по частоте повторов.

— Самое часто встречающееся слово — «я», — рассказывает Татьяна и добавляет: — Что неудивительно.

В самом деле, когда англичане лет двадцать назад запустили у себя аналогичный проект, у них тоже на первом месте оказалось «I». И это единственное, что нас с ними роднит.

— Угадайте, какое слово по частоте у нас на втором месте? — хитро спрашивает Анастасия.

Я подозреваю подвох и говорю первое, что приходит в голову:

— Допустим, «вот».

— Не-е, — смеются девушки.

— А какое?

— «Не-е»!

Не, вы поймите лингвистов правильно! Мы, русскоговорящие папуасы, вовсе не склонны к тотальному отрицанию всего и вся. Не, честное слово, не склонны! Просто для нас, как выяснилось, «не» — это вполне традиционное начало фразы. Если вам нужно, чтобы вас услышали, безотносительное «не» вырвется у вас рефлекторно. Даже если вы хотите сказать, что ваш собеседник прав. Не, реально, так поддерживается диалог по-русски.

В английской естественной речи все оказалось вполне ожидаемым. На первом месте сакраментальное «I», на втором не менее сакраментальное «you», на третьем «is». Англичане — люди простые и говорят именно то, что хотят сказать. Нет — так нет, да — так да.

По-русски все сложнее. Больше половины слов, используемых в естественной речи, не значит вообще ничего. В мировой лингвистике существует термин «дискурсивная лексика», или пустая форма. Это что-то вроде «э», заполняющего речевую паузу, или того же «вот» — слова, позволяющие установить контакт с собеседником. Но это вовсе не слова-паразиты, с которыми традиционно борются блюстители чистоты русской речи. Именно с их помощью, то есть дополняя слово мимикой, интонацией и жестом, мы передаем смысл. Понимаете? Мы передаем смысл словами, лишенными смысла!

Смотрим статистику. Первый полноценный глагол в частотном словнике — «знаю» — стоит на 40-м месте. Ни одного полноценного существительного в списке 150 самых употребительных слов не обнаружилось. Зато есть «блин» (85-е место), «типа» (118-е место) и, наконец, сакраментальное «бл…ь» — на 116-м месте.

— Вот пример, который я очень люблю, — говорит Татьяна. — Это расшифровка речи фотографа, очень образованного человека. Здесь у нас момент, когда он разговаривает с клиентом. Вот посмотрите: на 48 слов только 10 имеют смысл.

Татьяна открывает соответствующий файл. Так вот, оказывается, как мы говорим:

«А вот (э-э) на... н... вот наше вот это вот (э-э) вот это вот / вот тут / тут сложнее гораздо / да // потому что / значит / я вот вот (э-э) вот эти / ну в принципе / значит / ну / п... по моим / понятиям значит / я же не отличу так скажем / таджика от узбека что называется / да да да // да?»

— Позвольте, — я пытаюсь сделать хоть какие-то выводы из всего услышанного, — может быть, все это личные стилистические особенности данного говорящего? Но тогда все еще хуже. Для каждого придется придумывать свою собственную грамматику, фонетику и прочее?

— Вовсе нет! — в один голос отвечают Татьяна и Анастасия. — Понимаете, мы в огромной степени говорим шаблонами. Именно шаблоны покрывают очень большой процент речи. Как раз индивидуального мы встречаем очень мало…

— Та-а-ак, — доносится из другого конца комнаты, где по-прежнему активно действует «детский проект».

— И как же это у вас украли эти деньги? — строго вопрошает Тимофей Сергеевич.

— Ну, видите ли, — скромно ответствует Надежда Григорьевна, — я пришла в магазин, достала кошелек, тут вот их и украли…

— Так, понятно. Следить надо за кошельком, гражданочка! — Голос Тимофея Сергеевича делается по-отечески укоризненным.

— Слышите? — шепчет, смеясь, Татьяна. — Это же они не сами придумали. Где-то услышали. Вот и мы так говорим. Мы не придумываем язык, мы его берем от родителей, из телевизора, от приятелей. Где-то услышали, нам понравилось, мы повторили. А потом уже начинаем как-то синтезировать, варьировать. Для человека язык — это цитата.

«Это не хаос, это просто неизвестная организация»

Возвращаюсь в кабинет к идеологу и отцу-основателю «Одного речевого дня» доктору Асиновскому. У меня куча вопросов. Во-первых, если наша устная языковая реальность так печальна, то что же остается от русской языковой нормы, за которую до сих пор мы в редакции «Русского репортера» жизнь клали?

— Знаете, — после долгой паузы говорит Александр, — из этого эксперимента у меня родилось ощущение, что к двум известным болезням, дисграфии и дислексии, нужно добавить третью — дислингвию, утрату языка вообще, переход на язык жестов, принципиальный уход от слова. Такое количество разрушенного смысла или откровенной лжи культура не выдерживает. Возникает такая речевая практика, когда слова уже не найти — где это слово?

— Это вы сейчас говорите в пылу полемики или констатируете научно установленный факт?

— Я, конечно, говорю с пафосом и, разумеется, несколько утрирую. Для научных выводов пока путь маловат.

— Но если все так плохо, может быть, речь — это вообще не язык, а только некие сигналы, которые мы посылаем для понимания идеального смысла, существующего в сознании?

— Это у вас сейчас платоническое настроение, — смеется Асиновский. — Есть идея и вещь, есть сущность и проявление. Вы про это говорите? Но ведь тогда нам нужно будет допустить, что мы с вами не обмениваемся звуковыми волнами, а общаемся на ментальном уровне. А если все-таки обмениваемся, значит, мы должны уметь работать не только с идеальным, но и с реальным звучанием. Нужно найти идеальное в реальном.

— Есть старый анекдот про зэков, которые сидят в камере и рассказывают друг другу байки: «Номер один, номер четыре» — и все смеются. Не может ли устная речь быть просто отсылкой к некоему заведомо известному образцу?

— Не просто может — она обязательно является отсылкой к литературной форме языка. Мы понимаем то, что говорим, и можем это записать. Но тут можно обойтись и без Платона. Это все-таки не методология. Нам просто надо научиться работать с реальными сущностями. Мы очень плохо знаем реальные сущности языка, которыми пользуемся в устной форме, — вот в чем дело. Как мало языку нужно, чтобы состоялась коммуникация? Сколько на самом деле нужно падежей, флексий, правил, чтобы передать смысл? И сейчас, когда появились технологии, было бы странно, если бы мы не попытались ответить на эти вопросы.

— Практика устная и практика письменная не зависят друг от друга? Или окончания и суффиксы обречены на вымирание? Неужели мы больше не будем учить в школе падежи существительных?

— Поймите, письменная традиция зависит от того, каким образом устроена культура. Как люди относятся к традициям. Вот, например, японцы начали проводить свои проекты «Один речевой день» чуть ли не сразу после войны. Они каждый год анализируют триста речевых дней трехсот японцев и производят реформу: отмониторили какие-то изменения — и вносят коррекцию в грамматику. Японцы вообще странные люди. Они все время поправляют свою норму. Но это же полная, я бы сказал, распущенность — с нашей точки зрения!

— Устная речь не может быть полным хаосом. Должна быть какая-то структура.

— Хаос не имеет бытия, вы правы. И это не хаос, это просто неизвестная организация.

— Тогда в каком отношении эта организация находится к классической русской грамматике?

— Я бы не хотел противопоставлять устную стихию и эту болезненную дислингвию русскому языку в его письменной форме. Это просто разные ситуации. Мы ведем себя в разных ситуациях по-разному, и это нормально для культуры. В общем, вы легко можете нам сказать: «Ребята, вы чем занимаетесь? Это же не русский язык». И мы сможем ответить только одно: «Да, пожалуй, это не русский язык». Но поймите, устная речь — это тот же язык и та же грамматика, только в ней реализованы возможности, которые не являются украшением этого языка. В языке вообще невозможна ошибка. Ошибиться можно только с точки зрения нормы. Но ведь норма — это только соглашение, не система. Мы не создадим никакой отдельной грамматики — будет просто более полная грамматика русского языка, будет языковое зеркало, в которое можно посмотреть и сказать: мы сейчас говорим так.

rusrep.ru/article/2010/09/29/lingvistika/

---

В белом карлике могут синтезироваться легкие элементы (с атомным весом ниже железа). Затем, по прошествии миллиардов лет, звезда коллапсирует, создавая огромные давления, которые фактически вталкивают электроны в ядра. В результате температура подскакивает до триллионов градусов. Энергия гравитации вызывает взрыв, создавая сверхновую звезду. Высокая температура и синтезирует элементы с атомным весом выше железа.

Это означает, что Солнце не является истинно "матерью" Земли. Температура Солнца высока лишь настолько, что возможен процесс нуклеосинтеза водорода с образованием гелия.

Это означает, что нашей истинной "матерью"-солнцем была безымянная звезда (или скопление звезд), погибшая миллиарды лет назад при взрыве сверхновой, в результате которого близлежащие туманности оказались насыщены элементами с атомным весом выше железа, из которых состоят наши тела.
Точнее, наши тела состоят из звездной пыли, из звезд, которые погибли миллиарды лет назад.

физик Мичио Каку
via Дмитрий Чернышев

---

СТАРЫЕ ФОТОГРАФИИ

— О что это за милое дитя
коленопреклонённое во храме?
— Да то же, что десяток лет спустя
тот самый храм кромсало тракторами.
— А это, что плюёт в иконостас,
а образа взирают темнолицо?
— Да то же, блин, что требует сейчас
стереть за ним плевки и вновь молиться.
— А ты-то, ты! Твоё-то где мурло
среди бесценных фотодокументов?
— Да как-то в головёнку не взбрело —
ни храмов не ломал, ни монументов.

©Евгений Лукин

---

И, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзеши уста Свои, учил их, говоря: "Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божьими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали пророков, бывших прежде вас."

И Симон Петр сказал: "Надо ли это конспектировать?"

И Филипп сказал: "Будет ли этот материал на экзамене?"

И Иоанн сказал: "Не мог бы Ты это повторить?"

И Андрей сказал: "А ученикам Иоанна Крестителя этого не задают".

И Матфей сказал: "Что?"

И Иуда сказал: "Какое отношение эта лекция имеет к жизни?"

Затем один из фарисеев, знаток Закона, сказал: "Я не вижу ничего похожего в программе курса. Есть ли у вас план лекции? Есть ли краткое содержание? Где методичка для студентов? Будет ли контрольная для закрепления?"

Фома, который пропустил проповедь, пришел к Иисусу и спросил: "Сегодня проходили что-то важное?"

отсюда, вольный перевод scholar_vit

---

с баша

xxx: Переживших лето 2010 будут выгонять из Ада.
xxx: За смех в котле.

---

Хорошая книжка на поулыбаться: lib.rus.ec/b/211219/read

"Если вы ненароком полюбили кота, вовсе необязательно на нём жениться.

Раньше я избегал с котами отношений, потому что не знал про них столько хорошего. И выращивал дома только два биологических вида: жену-человека и некрупных мух. А когда встречался глазами с бездомным котиком, вспоминал про блох и оборванные занавески. И оставался твёрд.

Другое дело ангелы. Не разводить ангелов я не обещал. А это как раз был ангел в образе кошачьего ребёночка. Он из скромности притворялся котиком, но меня не проведёшь. Я сквозь шерсть и когти различаю всех, кто суть смирение и добродетель. И в быту пахнет белыми нарциссами. Он сидел на лестнице у двери и вежливо поздоровался одними ресницами.

- Смотри, кто к нам пришёл – сказал я Люсе.

Люся знает про мою твёрдость. Она подумала, я рад котёнку, потому что сейчас его съем. И стала защищать животного с наивной женской хитростью.

- Давай, - говорит, - пусть он сегодня останется, а завтра мы повесим объявление в подъезде, вдруг это соседи себе на ужин купили.

Я предложил временно присвоить коту какое-нибудь незатейливое имя, например, Певица Женя Отрадная. Это очень воспитанная певица, давно хотел себе такую, но вряд ли мне разрешат принести её в дом. Люся избегает заводить певиц без родословной. Они-де блохастые, всюду гадят и лазят по столам. И катаются на занавесках. И мы назвали кота Пётр Ильич Чайковский, очень логично, по-моему.

В четыре утра Пётр Ильич выкопал в паркете ямку, и в доме запахло моей нетвёрдостью. Я весело спрыгнул с дивана и пополз искать. Искал-искал, искал-искал, - нету. Запах есть, а источника нет.

Опять искал-искал, думаю, всё. Надо звать кота и начинать душить-душить, пусть признаётся. А оказалось, он всё собрал, отнёс в ящик с песком и похоронил. То есть, и правда ангел.

На следующий день мне придумалось оставить сантехнику и уйти в великие русские писатели. Только не понятно было, что отращивать сначала, бороду или парадигму русской духовности. Поскольку холода ушли, а грустные без кота соседи остались, я начал с парадигмы.

И сел писать:

«Объявление.

Нашёлся котёнок. Цвет - леопардовый металлик. Ласковый, сзади небольшие бархатные яйца детского размера. Отзывается на именя Кузя, Тобик, Лена, Петя и Куда-вы-дели-пульт. Смешной, ночью кусает всех за пальцы ног. Кушает хорошо, на горшок сходил три раза, по нужде и просто так, из интереса. Умный, как Фейхтвангер.

Если это ваш котёнок и вам небезразлична его судьба, припишите здесь комментарий, и я раз в неделю стану вывешивать интересные истории про его личностный рост.»

Меня теперь вот что беспокоит, если человеческий самец (38 лет, 85 кг, лысый) приносит с улицы котёночка, он ещё мужчина или сразу малахольный идиот?"