…Холмс затянулся трубкой:
- Итак, что мы имеем? Во-первых, рукопись 1742-го года, повествующая о Гуго Баскервиле, которому растерзала горло адская собака, и написанная рукой Гуго Баскервиля для его детей Роджера и Джона. Во-вторых, фамильное проклятие рода Баскервилей. В-третьих, смерть сэра Чарльза при виде ужасной собаки. В-четвертых, гибель Селдена, которого также преследовала зловещая тварь. В-пятых, происхождение Стэплтона из рода Баскервилей. И, наконец, бесследное исчезновение Стэплтона после того, как я застрелил пса, преследовавшего сэра Генри. Делаем выводы. Гуго Баскервиль подвергся нападению жуткой бестии. Однако не умер, несмотря на смертельную рану. О каком проклятии он пытался предупредить детей? Что преследовало Баскервилей на протяжении полутора веков? Ватсон, вы как врач могли бы догадаться. Ну?.. Если вы не решаетесь, я скажу сам. Гуго Баскервиль стал оборотнем, и в дальнейшем его гены передавались потомкам с удручающим постоянством. Это вроде зеленых глаз, переходящих по наследству – не каждому, но из поколения в поколение. Бедняга Стэплтон был не виноват: он был подчинен звериной сущности, той самой, которая заставляла его выть посреди Гримпенских болот. Пять серебряных пуль из моего револьвера упокоили его душу. Разумеется, после мы не нашли Стэплтона: ведь он скончался на наших глазах в облике животного.
Я был потрясен:
- Но отчего вы представили полиции совсем другие объяснения?
Взгляд Холмса затуманился:
- Вспомните, Ватсон: «В ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно…» Безраздельно, Ватсон. Мне не у кого было бы искать от них защиты, и я предпочел с ними не ссориться.
©Прохожий (zh_an)